Внимание! Перед вами устаревшая версия сайта!
Чтобы перейти на новую версию - щелкните по любой ссылке слева.
Удав
В моей стандартной однокомнатной квартире на
девятом этаже появился удав со звучным названием
боа констриктор. Его на время поместил у меня
знакомый артист цирка, так как в помещении, где
удав содержался, был ремонт.
Огромная, красиво расцвеченная змея необычно и
странно смотрелась на паркетном полу.
Удав, видимо, привык к людям и вёл себя спокойно
и миролюбиво. Шурша чешуёй по лаку паркета, он
обстоятельно исследовал своё новое пристанище.
Раздвоенным языком “ощупал” все предметы со
всех сторон.
Дольше всего он занимался шкафом. Забраться
наверх и протиснуться под него было для удава
пустяковым делом. А вот пролезть в узкую щель
между шкафом и стеной стоило немалого труда. Но
он с завидным упорством проделал и это, потратив
несколько часов и ободрав обои.
Чтобы полностью ознакомиться с квартирой, ему
понадобилось несколько дней.
Наконец он всё изучил и выбрал себе место, самое
удобное с его точки зрения и самое неудобное с
моей - на кухне под газовой плитой.
Там он и проводил большую часть времени,
создавая серьёзные неудобства. Чтобы не обварить
гостя, я должен был теперь внимательно следить за
кипящими кастрюлями и чайниками. Всё же бедняга
несколько раз пострадал от сбежавшего молока и
кофе. Но он готов был нести любые лишения, лишь бы
жить к теплу.
Столь покладистый и спокойный компаньон меня
вполне устраивал. Ни еда, ни ласки, ни заботы ему
не были нужны. Хозяин сказал, что накануне его
покормили и теперь он мог две недели ничего не
есть.
На меня удав не обращал внимания. Лишь когда я
надоедал ему своим любопытством, он шипел, но без
злобы, а больше для порядка.
Зная, что при комнатной температуре сытый удав
не опасен, я смело брал его в руки, заглядывал в
пасть, обматывал вокруг себя толстые кольца его
тела и даже купал в тёплой ванне.
Так мы и жили в мире да согласии.
Через неделю я заметил в поведении моего гостя
перемену. Он стал намного подвижнее, избегал моих
прикосновений и проявлял большой интерес к
голубям, садившимся на подоконники. Это
заставило меня, несмотря на душную погоду,
закрыть форточки.
Не зная, в чём дело, я подумал, что у змеи плохое
настроение, оставил её в покое и не трогал.
Обычно я уходил из дому ненадолго, а теперь,
чтобы удав немного успокоился, ушёл на целый
день. Вернувшись вечером, я, к своему ужасу, не
нашёл квартиранта!
На полу валялись осколки стекла, в окне зияла
дыра. Я выскочил на балкон. Прямо подо мной, на
восьмом этаже была открыта форточка -
единственный путь беглеца!
Через секунду я уже звонил в дверь к нижним
соседям на восьмом этаже.
В ответ на мой звонок из-за закрытой двери
раздалось истошное кошачье мяуканье. Кошка выла
дурным неестественным голосом, от которого по
спине бегали мурашки.
Чем дольше я прислушивался, тем более жуткие
картины рисовало моё воображение...
Попробовав дверь плечом и убедившись, что её
так не высадить, я помчался к дворнику... Тот
спокойно сказал, что видел интересующих меня
жильцов часа два назад. Они, очевидно, пошли в
театр или в концерт, потому что были разодетые. О
змее я промолчал, а он не заметил моего волнения.
Немного успокоившись, я отправился наверх.
Кошачий вой был слышен чуть ли не с первого этажа,
но к злополучной квартире я больше не подходил. Я
ждал возвращения хозяев. Ждал внизу, на улице, на
лестничной площадке, ждал у себя дома, открыв
дверь и внимательно прислушиваясь.
Было далеко за полночь, когда лифт остановился
на восьмом этаже, и люди, весело разговаривая и
звеня ключами, подошли к двери своей квартиры.
Я опрометью бросился вниз и в тот момент, когда
дверь открылась, ворвался в квартиру, оттолкнув
недоумевающих хозяев.
Если бы мои добрые нижние соседи, вместо того
чтобы смотреть спектакль, весь вечер уничтожали
посуду, и то они не смогли бы нанести больший
ущерб своему хозяйству.
Пол в комнате был усеян осколками дорогих
сервизов, варварски выброшенных из серванта,
остатками шикарного светильника, хрустальных
ваз, статуэток, зеркал...
На полированном шкафу, готовый к броску, лежал
наш герой, а на серванте стояла взъерошенная
жалкая кошка и выла нутряным охрипшим голосом.
Глядя на этот погром, я представил себе ясно всю
сцену дикой охоты. Змея преследовала обезумевшую
от страха кошку повсюду, а та, словно загнанная
белка, прыгала куда глаза глядят.
Когда на следующий день я рассказал обо всём
хозяину удава, он решил, что змею, наверное,
недостаточно сытно накормили и в ней пробудились
охотничьи инстинкты.
Возмещение убытков за разгром квартиры на
восьмом этаже он благородно взял на себя.
Но что значил этот жест артиста в сравнении с
благородством голодного боа констриктора,
который помиловал меня и отправился на охоту к
моим соседям!
|