Внимание! Перед вами устаревшая версия сайта!
Чтобы перейти на новую версию - щелкните по любой ссылке слева.
Малыш и Карлсон (продолжение)
Карлсон, который живет на крыше, опять прилетел
Земля такая огромная, и на ней столько домов!
Большие и маленькие. Красивые и уродливые.
Новостройки и развалюшки. И есть ещё совсем
крошечный домик Карлсона, который живёт на крыше.
Карлсон уверен, что это лучший в мире домик и что
живёт в нём лучший в мире Карлсон. Малыш тоже в
этом уверен.
Что до Малыша, то он живёт с мамой и папой, Боссе
и Бетан в самом обыкновенном доме, на самой
обыкновенной улице в городе Стокгольме, но на
крыше этого обыкновенного дома, как раз за
трубой, прячется крошечный домик с табличкой над
дверью: “Карлсон, который живёт на крыше,
лучший в мире Карлсон”.
Наверняка найдутся люди, которым покажется
странным, что кто-то живёт на крыше, но Малыш
говорит:
- Ничего тут странного нет. Каждый живёт там, где
хочет.
Мама и папа тоже считают, что каждый человек
может жить там, где ему заблагорассудится. Но
сперва они не верили, что Карлсон на самом деле
существует. Боссе и Бетан тоже в это не верили.
Они даже представить себе не могли, что на крыше
живёт маленький толстенький человечек с
пропеллером на спине и что он умеет летать.
- Не болтай, Малыш, - говорили Боссе и Бетан, -
твой Карлсон - просто выдумка.
Для верности Малыш как-то спросил у Карлсона, не
выдумка ли он, на что Карлсон сердито буркнул:
- Сами они - выдумка!
Мама и папа решили, что Малышу бывает тоскливо
одному, а одинокие дети часто придумывают себе
разных товарищей для игр.
- Бедный Малыш, - сказала мама. - Боссе и Бетан
настолько старше его! Ему не с кем играть, вот он и
фантазирует.
- Да, - согласился папа. - Во всяком случае, мы
должны подарить ему собаку. Он так давно о ней
мечтает. Когда Малыш получит собаку, он тотчас
забудет про своего Карлсона.
И Малышу подарили Бимбо. Теперь у него была
собственная собака, и получил он её в день своего
рождения, когда ему исполнилось восемь лет.
Именно в этот день мама, и папа, и Боссе, и Бетан
увидели Карлсона. Да-да, они его увидели. Вот как
это случилось.
Малыш праздновал день рождения в своей комнате.
У него в гостях были Кристер и Гунилла - они
учатся с ним в одном классе. И когда мама, и папа, и
Боссе, и Бетан услышали звонкий смех и весёлую
болтовню, доносившиеся из комнаты Малыша, мама
предложила:
- Давайте пойдём и посмотрим на них, они такие
милые, эти ребята.
- Пошли! - подхватил папа.
И что же увидели мама, и папа, и Боссе, и Бетан,
когда они, приоткрыв дверь, заглянули к Малышу?
Кто сидел во главе праздничного стола, до ушей
вымазанный взбитыми сливками, и уплетал так, что
любо-дорого было глядеть? Конечно, не кто иной,
как маленький толстый человечек, который тут же
загорланил, что было мочи:
- Привет! Меня зовут Карлсон, который живёт на
крыше. Вы, кажется, до сих пор ещё не имели чести
меня знать?
Мама едва не лишилась чувств. И папа тоже
разнервничался.
- Только никому об этом не рассказывайте, -
сказал он, - слышите, никому ни слова.
- Почему? - спросил Боссе. И папа объяснил:
- Подумайте сами, во что превратится наша жизнь,
если люди узнают про Карлсона. Его, конечно, будут
показывать по телевизору и снимать для
кинохроники. Подымаясь по лестнице, мы будем
спотыкаться о телевизионный кабель и о провода
осветительных приборов, а каждые полчаса к нам
будут являться корреспонденты, чтобы
сфотографировать Карлсона и Малыша. Бедный
Малыш, он превратится в “мальчика, который нашёл
Карлсона, который живёт на крыше...”. Одним
словом, в нашей жизни больше не будет ни одной
спокойной минуты.
Мама, и Боссе, и Бетан поняли, что папа прав, и
обещали никому ничего не рассказывать о
Карлсоне.
А как раз на следующий день Малыш должен был
уехать на всё лето к бабушке в деревню. Он был
очень этому рад, но беспокоился за Карлсона. Мало
ли что тот вздумает выкинуть за это время! А вдруг
он исчезнет и больше никогда не прилетит!
- Милый, милый Карлсон, ведь ты будешь
по-прежнему жить на крыше, когда я вернусь от
бабушки? Наверняка будешь? - спросил Малыш.
- Как знать? - ответил Карлсон. - Спокойствие,
только спокойствие. Я ведь тоже поеду к своей
бабушке, и моя бабушка куда больше похожа на
бабушку, чем твоя.
- А где живёт твоя бабушка? - спросил Малыш.
- В доме, а где же ещё! А ты, небось, думаешь, что
она живёт на улице и скачет по ночам?
Так Малышу ничего не удалось узнать про бабушку
Карлсона. А на следующий день Малыш уехал в
деревню. Бимбо он взял с собой. Целые дни он играл
с деревенскими ребятами и о Карлсоне почти не
вспоминал. Но когда кончились летние каникулы и
Малыш вернулся в город, он спросил, едва
переступив порог:
- Мама, за это время ты хоть раз видела Карлсона?
Мама покачала головой:
- Ни разу. Он не вернётся назад.
- Не говори так! Я хочу, чтобы он жил на нашей
крыше. Пусть он опять прилетит!
- Но ведь у тебя теперь есть Бимбо, - сказала
мама, пытаясь утешить Малыша. Она считала, что
настал момент раз и навсегда покончить с
Карлсоном.
Малыш погладил Бимбо.
- Да, конечно, у меня есть Бимбо. Он мировой пёс,
но у него нет пропеллера, и он не умеет летать, и
вообще с Карлсоном играть интересней.
Малыш помчался в свою комнату и распахнул окно.
- Эй, Карлс-о-он! Ты там, наверху? Откликнись! -
завопил он во всё горло, но ответа не последовало.
А на другое утро Малыш отправился в школу. Он
•теперь учился во втором классе. После обеда он
уходил в свою комнату и садился за уроки. Окно он
никогда не закрывал, чтобы не пропустить
жужжание моторчика Карлсона, но с улицы
доносился только рокот автомобилей да иногда гул
самолёта, пролетающего над крышами. А знакомого
жужжания всё не было слышно.
- Всё ясно, он не вернулся, - печально твердил про
себя Малыш. - Он никогда больше не прилетит.
Вечером, ложась спать, Малыш думал о Карлсоне, а
иногда, накрывшись с головой одеялом, даже тихо
плакал от мысли, что больше не увидит Карлсона.
Шли дни, была школа, были уроки, а Карлсона всё не
было и не было.
Как-то после обеда Малыш сидел у себя в комнате
и возился со своей коллекцией марок. Перед ним
лежал альбом и целая куча новых марок, которые он
собирался разобрать. Малыш усердно взялся за
дело и очень быстро наклеил все марки. Все, кроме
одной, самой лучшей, которую нарочно оставил
напоследок. Это была немецкая марка с
изображением Красной Шапочки и Серого волка, и
Малышу она очень-очень нравилась. Он положил её
на стол перед собой и любовался ею.
И вдруг Малыш услышал какое-то слабое жужжание,
похожее... - да-да, представьте себе - похожее на
жужжание моторчика Карлсона! И в самом деле, это
был Карлсон. Он влетел в окно и крикнул:
- Привет, Малыш!
- Привет, Карлсон! - завопил в ответ Малыш и
вскочил с места. Не помня себя от счастья, он
глядел на Карлсона, который несколько раз
облетел вокруг люстры и неуклюже приземлился...
Как только Карлсон выключил моторчик - а для
этого ему достаточно было нажать кнопку на
животе, - так вот, как только Карлсон выключил
моторчик, Малыш кинулся к нему, чтобы его обнять,
но Карлсон отпихнул Малыша своей пухленькой
ручкой и сказал:
- Спокойствие, только спокойствие! У тебя есть
какая-нибудь еда? Может, мясные тефтельки или
что-нибудь в этом роде? Сойдёт и кусок торта с
взбитыми сливками.
Малыш покачал головой:
- Нет, мама сегодня не делала мясных тефтелек. А
торт со сливками бывает у нас только по
праздникам.
Карлсон надулся:
- Ну и семейка у вас! “Только по праздникам”... А
если приходит дорогой старый друг, с которым не
виделись несколько месяцев? Думаю, твоя мама
могла бы и постараться ради такого случая.
- Да, конечно, но ведь мы не знали... -
оправдывался Малыш.
- “Не знали”! - ворчал Карлсон. - Вы должны были
надеяться! Вы всегда должны надеяться, что я
навещу вас, и потому твоей маме каждый день надо
одной рукой жарить тефтели, а другой сбивать
сливки.
- У нас сегодня на обед жареная колбаса, - сказал
пристыжённый Малыш. - Хочешь колбаски?
- Жареная колбаса, когда в гости приходит
дорогой старый друг, с которым не виделись
несколько месяцев! - Карлсон ещё больше надулся. -
Понятно! Попадёшь к вас в дом - научишься набивать
брюхо чем попало... Валяй, тащи свою колбасу.
Малыш со всех ног помчался на кухню. Мамы дома
не было - она пошла к доктору, - так что он не мог
спросить у неё разрешения. Но ведь Карлсон
согласился есть колбасу. А на тарелке как раз
лежали пять ломтиков, оставшихся от обеда.
Карлсон накинулся на них, как ястреб на цыплёнка.
Он набил рот колбасой и засиял как медный грош.
- Что ж, колбаса так колбаса. А знаешь, она
недурна. Конечно, с тефтелями не сравнишь, но от
некоторых людей нельзя слишком многого
требовать.
Малыш прекрасно понял, что “некоторые люди” -
это он, и поэтому поспешил перевести разговор на
другую тему.
- Ты весело провёл время у бабушки? - спросил он.
- Так весело, что и сказать не могу. Поэтому я
говорить об этом не буду, - ответил Карлсон и
жадно откусил ещё кусок колбасы.
- Мне тоже было весело, - сказал Малыш. И он начал
рассказывать Карлсону, как он проводил время у
бабушки. - Моя бабушка, она очень, очень хорошая, -
сказал Малыш. - Ты себе и представить не можешь,
как она мне обрадовалась. Она обнимала меня
крепко-прекрепко.
- Почему? - спросил Карлсон.
- Да потому, что она меня любит. Как ты не
понимаешь? - удивился Малыш. Карлсон перестал
жевать:
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка любит меня
меньше? Уж не думаешь ли ты, что она не кинулась на
меня и не стала так крепко-прекрепко меня
обнимать, что я весь посинел? Вот как меня любит
моя бабушка. А я должен тебе сказать, что у моей
бабушки ручки маленькие, но хватка железная, и
если бы она меня любила ещё хоть на капельку
больше, то я бы не сидел сейчас здесь - она бы
просто задушила меня в своих объятиях.
- Вот это да! - изумился Малыш. - Выходит, твоя
бабушка чемпионка по обниманию.
Конечно, бабушка Малыша не могла с ней
сравниться, она не обнимала его так крепко, но
всё-таки она тоже любила своего внука и всегда
была к нему очень добра. Это Малыш решил ещё раз
объяснить Карлсону.
- А ведь моя бабушка бывает и самой ворчливой в
мире, - добавил Малыш, минуту подумав. - Она всегда
ворчит, если я промочу ноги или подерусь с Лассе
Янсоном.
Карлсон отставил пустую тарелку:
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка менее
ворчливая, чем твоя? Да будет тебе известно, что,
ложась спать, она заводит будильник и вскакивает
в пять утра только для того, чтобы всласть
наворчаться, если я промочу ноги или подерусь с
Лассе Янсоном.
- Как, ты знаешь Лассе Янсона? - с удивлением
спросил Малыш.
- К счастью, нет, - ответил Карлсон.
- Но почему же ворчит твоя бабушка?.. - ещё больше
изумился Малыш.
- Потому, что она самая ворчливая в мире, -
отрезал Карлсон. - Пойми же наконец! Раз ты знаешь
Лассе Янсона, как же ты можешь утверждать, что
твоя бабушка самая ворчливая? Нет, куда ей до моей
бабушки, которая может целый день ворчать: “Не
дерись с Лассе Янсоном, не дерись с Лассе
Янсоном...” - хотя я никогда не видел этого
мальчика и нет никакой надежды, что когда-либо
увижу.
Малыш погрузился в размышления. Как-то странно
получалось... Ему казалось, что, когда бабушка на
него ворчит, это очень плохо, а теперь выходит,
что он должен доказывать Карлсону, что его
бабушка ворчливей, чем на самом деле.
- Стоит мне только чуть-чуть промочить ноги, ну
самую капельку, а она уже ворчит и пристаёт ко
мне, чтобы я переодел носки, - убеждал Малыш
Карлсона. Карлсон понимающе кивнул:
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не требует,
чтобы я всё время переодевал носки? Знаешь ли ты,
что, как только я подхожу к луже, моя бабушка
бежит ко мне со всех ног через деревню и ворчит и
бубнит одно и то же: “Переодень носки,
Карлсончик, переодень носки...” Что, не веришь?
Малыш поёжился:
- Нет, почему же...
Карлсон пихнул Малыша, потом усадил его на стул,
а сам стал перед ним, упёршись руками в бока:
- Нет, я вижу, ты мне не веришь. Так послушай, я
расскажу тебе всё по порядку. Вышел я на улицу и
шлёпаю себе по лужам... Представляешь? Веселюсь
вовсю. Но вдруг, откуда ни возьмись, мчится
бабушка и орёт на всю деревню: “Переодень носки,
Карлсончик, переодень носки!..”
- А ты что? - снова спросил Малыш.
- А я говорю: “Не буду переодевать, не буду!..” -
потому что я самый непослушный внук в мире, -
объяснил Карлсон. - Я ускакал от бабушки и залез
на дерево, чтобы она оставила меня в покое.
- А она, наверно, растерялась, - сказал Малыш.
- Сразу видно, что ты не знаешь моей бабушки, -
возразил Карлсон. - Ничуть она не растерялась, а
полезла за мной.
- Как - на дерево? - изумился Малыш. Карлсон
кивнул.
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не умеет
лазить на деревья? Так знай: когда можно
поворчать, она хоть куда взберётся, не то что на
дерево, но и гораздо выше. Так вот, ползёт она по
ветке, на которой я сижу, ползёт и бубнит:
“Переодень носки, Карлсончик, переодень
носки...”
- А ты что? - снова спросил Малыш.
- Делать было нечего, - сказал Карлсон. - Пришлось
переодевать, иначе она нипочём не отвязалась бы.
Высоко-высоко на дереве я кое-как примостился на
тоненьком сучке и, рискуя жизнью, переодел носки.
- Ха-ха! Врёшь ты всё, - рассмеялся Малыш. - Откуда
же ты взял на дерезе носки, чтобы переодеть?
- А ты не дурак, - заметил Карлсон. - Значит, ты
утверждаешь, что у меня не было носков?
Карлсон засучил штаны и показал свои маленькие
толстенькие ножки в полосатых носках:
- А это что такое? Может, не носки? Два, если не
ошибаюсь, носочка? А почему это я не мог сидеть на
сучке и переодевать их: носок с левой ноги
надевать на правую, а с правой - на левую? Что,
по-твоему, я не мог это сделать, чтобы угодить
бабушке?
- Мог, конечно, но ведь ноги у тебя от этого не
стали суше, - сказал Малыш.
- А разве я говорил, что стали? - возмутился
Карлсон. - Разве я это говорил?
- Но ведь тогда... - и Малыш даже запнулся от
растерянности, - ведь тогда выходит, что ты совсем
зря переодевал носки.
Карлсон кивнул.
- Теперь ты понял, наконец, у кого самая
ворчливая в мире бабушка? Твоя бабушка просто
вынуждена ворчать: разве без этого сладишь с
таким противным внуком, как ты? А моя бабушка
самая ворчливая в мире, потому что она всегда зря
на меня ворчит, - как мне это вбить тебе в голову?
Карлсон тут же расхохотался и легонько ткнул
Малыша в спину.
- Привет, Малыш! - воскликнул он. - Хватит вам
спорить о наших бабушках, теперь самое время
немного поразвлечься.
- Привет, Карлсон! - ответил Малыш. - Я тоже так
думаю.
- Может, у тебя есть новая паровая машина? -
спросил Карлсон. - Помнишь, как нам было весело,
когда та, старая, взорвалась? Может, тебе подарили
новую, и мы снова сможем её взорвать?
Увы, Малышу не подарили новой машины, и Карлсон
тут же надулся. Но вдруг взгляд его упал на
пылесос, который мама забыла унести из комнаты,
когда кончила убирать. Вскрикнув от радости,
Карлсон кинулся к пылесосу и вцепился в него.
- Знаешь, кто лучший пылесосчик в мире? - спросил
он и включил пылесос на полную мощь. - Я привык,
чтобы вокруг меня всё так и сияло чистотой, -
сказал Карлсон. - А ты развёл такую грязь! Без
уборки не обойтись. Как вам повезло, что вы напали
на лучшего в мире пылесосчика!
Малыш знал, что мама только что как следует
убрала его комнату, и сказал об этом Карлсону, но
тот лишь язвительно рассмеялся в ответ.
- Женщины не умеют обращаться с такой тонкой
аппаратурой, это всем известно. Гляди, как надо
браться за дело, - сказал Карлсон и направил шланг
пылесоса на белые тюлевые занавески, которые с
лёгким шелестом тут же наполовину исчезли в
трубе.
- Не надо, не надо, - закричал Малыш, - занавески
такие тонкие... Да ты что, не видишь, что пылесос их
засосал! Прекрати!..
Карлсон пожал плечами.
- Что ж, если ты хочешь жить в таком хлеву,
пожалуйста, - сказал он;
Не выключая пылесоса, Карлсон начал
вытаскивать занавески, но тщетно - пылесос
решительно не хотел их отдавать.
- Зря упираешься, - сказал Карлсон пылесосу. - Ты
имеешь дело с Карлсоном, который живёт на крыше, -
с лучшим в мире вытаскивателем занавесок!
Он потянул ещё сильнее, и ему удалось, в конце
концов, выдернуть их из шланга. Занавески стали
чёрными, да к тому же у них появилась бахрома.
- Ой, гляди, на что они похожи! - воскликнул Малыш
в ужасе. - Они же совсем чёрные.
- Вот именно, и ты ещё утверждаешь, грязнуля, что
их не надо пылесосить? - Карлсон
покровительственно похлопал Малыша по щеке и
добавил: - Но не унывай, у тебя всё впереди, ты ещё
можешь исправиться и стать отличным парнем, хотя
ты и ужасный неряха. Для этого я должен тебя
пропылесосить... Тебя сегодня уже пылесосили?
- Нет, - признался Малыш.
Карлсон взял в руки шланг и двинулся на Малыша.
- Ах, эти женщины! - воскликнул он. - Часами
убирают комнату, а такого грязнулю обработать
забывают! Давай начнём с ушей.
Никогда прежде Малыша не обрабатывали
пылесосом, и это оказалось так щекотно, что Малыш
стонал от смеха.
А Карлсон трудился усердно и методично - начал с
ушей и волос Малыша, потом принялся за шею и
подмышки, прошёлся по спине и животу и напоследок
занялся ногами.
- Вот именно это и называется “генеральная
уборка”, - заявил Карлсон.
- Ой, до чего щекотно! - визжал Малыш.
- По справедливости, моя работа требует
вознаграждения, - сказал Карлсон.
Малыш тоже захотел произвести “генеральную
уборку” Карлсона.
- Теперь моя очередь, - заявил он. - Иди сюда, для
начала я пропылесосю тебе уши.
- В этом нет нужды, - запротестовал Карлсон. - Я
мыл их в прошлом году в сентябре. Здесь есть вещи,
которые куда больше моих ушей нуждаются в чистке.
Он окинул взглядом комнату и обнаружил
лежавшие на столе марки.
- У тебя повсюду разбросаны какие-то
разноцветные бумажки, не стол, а помойка! -
возмутился он.
И, прежде чем Малыш успел его остановить, он
засосал пылесосом марку с Красной, Шапочкой и
Серым волком.
Малыш был в отчаянии.
- Моя марка! - завопил он. - Ты засосал Красную,
Шапочку, этого я тебе никогда не прощу! - Карлсон
выключил пылесос и скрестил руки на груди.
- Прости, - сказал он, - прости меня за то, что я,
такой милый, услужливый и чистоплотный
человечек, хочу всё сделать как лучше. Прости
меня за это... Казалось, он сейчас заплачет.
- Но я зря стараюсь, - сказал Карлсон, и голос его
дрогнул. - Никогда я не слышу слов благодарности...
одни только попрёки...
- О Карлсон! - сказал Малыш. - Не расстраивайся,
пойми, это же Красная, Шапочка. - Что ещё за
Красная, Шапочка, из-за которой ты поднял такой
шум? - спросил Карлсон и тут же перестал плакать.
- Она была изображена на марке, - объяснил
Малыш. - Понимаешь, это была моя лучшая марка.
Карлсон стоял молча - он думал. Вдруг глаза его
засияли, и он хитро улыбнулся.
- Угадай, кто лучший в мире выдумщик игр! Угадай,
во что мы будем играть!.. В Красную, Шапочку и
волка! Пылесос будет волком, а я - охотником,
который придёт, распорет волку брюхо, и оттуда -
ап! - выскочит Красная Шапочка.
Карлсон нетерпеливо обвёл взглядом комнату.
- У тебя есть топор? Ведь пылесос твёрдый, как
бревно.
Топора у Малыша не было, и он был этому даже рад.
- Но ведь пылесос можно открыть - как будто мы
распороли брюхо волку.
- Конечно, если халтурить, то можно и открыть, -
пробурчал Карлсон. - Не в моих правилах так
поступать, когда случается вспарывать брюхо
волкам, но раз в этом жалком доме нет никаких
инструментов, придётся как-то выходить из
положения.
Карлсон навалился животом на пылесос и
вцепился в его ручку.
- Болван! - закричал он. - Зачем ты всосал Красную
Шапочку?
Малыш удивился, что Карлсон, как маленький,
играет в такие детские игры, но смотреть на это
было всё же забавно.
- Спокойствие, только спокойствие, милая
Красная Шапочка! - кричал Карлсон. - Надень скорей
свою шапочку и галоши, потому что сейчас я тебя
выпущу.
Карлсон открыл пылесос и высыпал всё, что в нём
было, прямо на ковёр. Получилась большая куча
серо-чёрной пыли.
- О, ты должен был высыпать всё это на газету! -
сказал Малыш.
- На газету?.. Разве так сказано в сказке? -
возмутился Карлсон. - Разве там сказано, что
охотник подстелил газету, прежде чем распороть
волку брюхо и выпустить на свет божий Красную
Шапочку? Нет, отвечай!
- Конечно, в сказке так не сказано, - вынужден был
признать Малыш.
- Тогда молчи! - сказал Карлсон. - Выдумываешь,
чего нет в сказке! Так я не играю!
Больше он уже не смог ничего добавить, потому
что в открытое окно ворвался ветер, взметнул
пыль, она забилась Карлсону в нос, и он чихнул. От
его чиханья пыль снова взметнулась, над полом
покружил маленький разноцветный квадратик и
упал к ногам Малыша.
- Ой, гляди, гляди, вот она, Красная Шапочка! -
закричал Малыш и кинулся, чтобы поднять
запылённую марку.
Карлсон был явно доволен.
- Видал миндал! - воскликнул он хвастливо. - Стоит
мне чихнуть, и вещь найдена... Не будем больше
ругаться из-за бедной Красной Шапочки!
Малыш обдул пыль со своей драгоценной марки - он
был совершенно счастлив.
Вдруг Карлсон ещё раз чихнул, и с пола снова
поднялось целое облако пыли.
- Угадай, кто лучший в мире чихальщик? - сказал
Карлсон. - Я могу чиханьем разогнать всю пыль по
комнате - пусть лежит, где ей положено. Сейчас увидишь!
Но Малыш его не слушал. Он хотел только одного -
как можно скорее наклеить Красную Шапочку в
альбом.
А Карлсон стоял в облаке пыли я чихал. Он всё
чихал и чихал до тех пор, пока не “расчихал” пыль
по всей комнате.
- Вот видишь, зря ты говорил, что нужно было
подстилать газету. Пыль теперь снова лежит на
своём месте, как прежде. Во всём должен быть
порядок - мне он, во всяком случае, необходим. Не
выношу грязи и всякого свинства - я к этому не
привык.
Но Малыш не мог оторваться от своей марки. Он её
уже наклеил и сейчас любовался ею - до чего
хороша!
- Вижу, мне снова придётся пылесосить тебе уши! -
воскликнул Карлсон. - Ты ничего не слышишь!
- Что ты говоришь? - переспросил Малыш.
- Глухая тетеря! Я говорю, что несправедливо,
чтобы я один работал до седьмого пота! Гляди, я
скоро набью себе мозоли на ладошках! Я из кожи
лезу вон, чтобы почище убрать твою комнату.
Теперь ты должен полететь со мной и помочь мне
убрать мою, а то будет несправедливо.
Малыш отложил альбом. Полететь с Карлсоном на
крышу - об этом можно было только мечтать! Лишь
однажды довелось ему побывать у Карлсона, в его
маленьком домике на крыше. Ио в тот раз мама
почему-то ужасно испугалась и вызвала
пожарников.
Малыш погрузился в размышления. Ведь всё это
было уже так давно, он теперь стал куда старше и
может, конечно, преспокойно лезть на любую крышу.
Но поймет ли это мама? Вот в чём вопрос. Её нет
дома, так что спросить её нельзя. Наверно,
правильнее всего было бы отказаться...
- Ну, полетели? - спросил Карлсон. Малыш ещё раз
всё взвесил.
- А вдруг мы меня уронишь? - сказал он с тревогой.
Это предположение ничуть не смутило Карлсона.
- Велика беда! - воскликнул он. - Ведь на свете
столько детей. Одним мальчиком больше, одним
меньше - пустяки, дело житейское!
Малыш всерьёз рассердился на Карлсона.
- Я - дело житейское? Нет, если я упаду...
- Спокойствие, только спокойствие, - сказал
Карл-сон и похлопал Малыша по плечу. - Ты не
упадёшь. Я обниму тебя так крепко, как меня
обнимает моя бабушка. Ты, конечно, всего-навсего
маленький грязнуля, но всё же ты мне нравишься.
И он ещё раз похлопал Малыша по плечу.
- Да, странно, но всё-таки я очень к тебе
привязался, глупый мальчишка. Вот подожди, мы
доберёмся до моего домика на крыше, и я тебя
стисну, что ты посинеешь. Чем я, в конце концов,
хуже бабушки?
Карлсон нажал кнопку на животе - моторчик
затарахтел. Тогда он обхватил Малыша своими
пухленькими ручками, они вылетели в окно и стали
набирать высоту.
А тюлевые занавески с чёрной бахромой
раскачивались так, словно махали им на прощание.
|