Внимание! Перед вами устаревшая версия сайта!
Чтобы перейти на новую версию - щелкните по любой ссылке слева.
Винни-Пух и Все-Все-Все...
ГЛАВА ПЕРВАЯ, в которой мы знакомимся с Винни-Пухом и несколькими пчелами
Ну вот, перед вами Винни-Пух.
Как видите, он спускается по лестнице вслед за
своим другом Кристофером Робином, головой вниз,
пересчитывая ступеньки собственным затылком:
бум-бум-бум. Другого способа сходить с лестницы
он пока не знает. Иногда ему, правда, кажется, что
можно бы найти какой-то другой способ, если бы он
только мог на минутку перестать бумкать и как
следует сосредоточиться. Но увы —
сосредоточиться-то ему и некогда.
Как бы то ни было, вот он уже спустился и готов с
вами познакомиться.
— Винни-Пух. Очень приятно!
Вас, вероятно, удивляет, почему его так странно
зовут, а если вы знаете английский, то вы
удивитесь ещё больше.
Это необыкновенное имя подарил ему Кристофер
Робин. Надо вам сказать, что когда-то Кристофер
Робин был знаком с одним лебедем на пруду,
которого он звал Пухом. Для лебедя это было очень
подходящее имя, потому что если ты зовёшь лебедя
громко: “Пу-ух! Пу-ух!” — а он не откликается, то
ты всегда можешь сделать вид, что ты просто
понарошку стрелял; а если ты звал его тихо, то все
подумают, что ты просто подул себе на нос. Лебедь
потом куда-то делся, а имя осталось, и Кристофер
Робин решил отдать его своему медвежонку, чтобы
оно не пропадало зря.
А Винни — так звали самую лучшую, самую добрую
медведицу в зоологическом саду, которую
очень-очень любил Кристофер Робин. А она
очень-очень любила его. Её ли назвали Винни в
честь Пуха, или Пуха назвали в её честь — теперь
уже никто не знает, даже папа Кристофера Робина.
Когда-то он знал, а теперь забыл.
Словом, теперь мишку зовут Винни-Пух, и вы
знаете почему.
Иногда Винни-Пух любит вечерком во что-нибудь
поиграть, а иногда, особенно когда папа дома, он
больше любит тихонько посидеть у огня и
послушать какую-нибудь интересную сказку.
В этот вечер...
— Папа, как насчёт сказки? — спросил Кристофер
Робин.
— Что насчёт сказки? — спросил папа.
— Ты не мог бы рассказать Винни-Пуху сказочку?
Ему очень хочется!
— Может быть, я мог бы, — сказал папа. — А какую
ему хочется и про кого?
— Интересную, и про него, конечно. Он ведь у нас
ТАКОЙ медвежонок!
— Понимаю, — сказал папа.
— Так пожалуйста, папочка, расскажи!
— Попробую, — сказал папа. И он попробовал.
Давным-давно — кажется, в прошлую пятницу —
Винни-Пух жил в лесу один-одинёшенек, под именем
Сандерс.
— Что значит “жил под именем”? — немедленно
спросил Кристофер Робин.
— Это значит, что на дощечке над дверью было
золотыми буквами написано “Мистер Сандерс”, а
он под ней жил.
— Он, наверно, и сам этого не понимал, — сказал
Кристофер Робин.
— Зато теперь понял, — проворчал кто-то басом.
— Тогда я буду продолжать, — сказал папа.
Вот однажды, гуляя по лесу, Пух вышел на полянку.
На полянке рос высокий-превысокий дуб, а на самой
верхушке этого дуба кто-то громко жужжал:
жжжжжжж...
Винни-Пух сел на траву под деревом, обхватил
голова лапами и стал думать.
Сначала он подумал так: “Это — жжжжжж —
неспроста! Зря никто жужжать не станет. Само
дерево жужжать не может. Значит, тут кто-то
жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты — не пчела?
По-моему, так! ”
Потом он ещё подумал-подумал и сказал про себя:
“А зачем на свете пчёлы? Для того, чтобы делать
мёд! По-моему, так!”
Тут он поднялся и сказал:
— А зачем на свете мёд? Для того, чтобы я его ел!
По-моему, так, а не иначе!
И с этими словами он полез на дерево.
Он лез, и лез, и всё лез, и по дороге он пел про
себя песенку, которую сам тут же сочинил. Вот
какую:
- Мишка очень любит мёд!
- Почему? Кто поймёт?
- В самом деле, почему
- Мёд так нравится ему?
Вот он влез ещё немножко повыше... и ещё
немножко... и ещё совсем-совсем немножко повыше...
И тут ему пришла на ум другая песенка-пыхтелка:
- Если б мишки были пчёлами,
- То они бы нипочём
- Никогда и не подумали
- Так высоко строить дом;
- И тогда (конечно, если бы
- Пчёлы — это были мишки!)
- Нам бы, мишкам, было незачем
- Лазить на такие вышки!
По правде говоря, Пух уже порядком устал,
поэтому Пыхтелка получилась такая жалобная. Но
ему осталось лезть уже совсем-совсем-совсем
немножко. Вот стоит только влезть на эту веточку
— и...
ТРРАХ!
— Мама! — крикнул Пух, пролетев добрых три
метра вниз и чуть не задев носом о толстую ветку.
— Эх, и зачем я только...— пробормотал он,
пролетев ещё метров пять.
— Да ведь я не хотел сделать ничего пло...—
попытался он объяснить, стукнувшись о следующую
ветку и перевернувшись вверх тормашками.
— А всё из-за того,— признался он наконец, когда
перекувырнулся ещё три раза, пожелал всего
хорошего самым нижним ветками и плавно
приземлился в колючий-преколючий терновый
куст,— всё из-за того, что я слишком люблю мёд!
Мама!..
Пух выкарабкался из тернового куста, вытащил из
носа колючки и снова задумался. И самым первым
делом он подумал о Кристофере Робине.
— Обо мне? — переспросил дрожащим от волнения
голосом Кристофер Робин, не смея верить такому
счастью.
— О тебе.
Кристофер Робин ничего не сказал, но глаза его
становились всё больше и больше, а щёки всё
розовели и розовели.
Итак, Винни-Пух отправился к своему другу
Кристоферу Робину, который жил в том же лесу, в
доме с зелёной дверью.
— Доброе утро, Кристофер Робин! — сказал Пух.
— Доброе утро, Винни-Пух! — сказал мальчик.
— Интересно, нет ли у тебя случайно воздушного
шара?
— Воздушного шара?
— Да, я как раз шёл и думал: “Нет ли у Кристофера
Робина случайно воздушного шара?” Мне было
просто интересно.
— Зачем тебе понадобился воздушный шар?
Винни-Пух оглянулся и, убедившись, что никто не
подслушивает, прижал лапу к губам и сказал
страшным шёпотом:
— Мёд.
— Что-о?
— Мед! — повторил Пух.
— Кто же это ходит за мёдом с воздушными шарами?
— Я хожу! — сказал Пух.
Ну, а как раз накануне Кристофер Робин был на
вечере у своего друга Пятачка, и там всем гостям
дарили воздушные шарики. Кристоферу Робину
достался большущий зелёный шар, а одному из
Родных и Знакомых Кролика приготовили
большой-пребольшой синий шар, но этот
Родственник и Знакомый его не взял, потому что
сам он был ещё такой маленький, что его не взяли в
гости, поэтому Кристоферу Робину пришлось, так и
быть, захватить с собой оба шара — и зелёный и
синий.
— Какой тебе больше нравится? — спросил
Кристофер Робин.
Пух обхватил голову лапами и задумался
глубоко-глубоко.
— Вот какая история,— сказал он.— Если хочешь
достать мёд — главное дело в том, чтобы пчёлы
тебя не заметили. И вот, значит, если шар будет
зелёный, они могут подумать, что это листик, и не
заметят тебя, а если шар будет синий, они могут
подумать, что это просто кусочек неба, и тоже тебя
не заметят. Весь вопрос — чему они скорее
поверят?
— А думаешь, они не заметят под шариком тебя?
— Может, заметят, а может, и нет,— сказал
Винни-Пух.— Разве знаешь, что пчёлам в голову
придёт? — Он подумал минутку и добавил:— Я
притворюсь, как будто я маленькая чёрная тучка.
Тогда они не догадаются!
— Тогда тебе лучше взять синий шарик,— сказал
Кристофер Робин.
И вопрос был решён.
Друзья взяли с собой синий шар, Кристофер Робин,
как всегда (просто на всякий случай), захватил
своё ружьё и оба отправились в поход.
Винни-Пух первым делом подошёл к одной знакомой
луже и как следует вывалялся в грязи, чтобы стать
совсем-совсем чёрным, как настоящая тучка. Потом
они стали надувать шар, держа его вдвоём за
верёвочку. И когда шар раздулся так, что казалось,
вот-вот лопнет, Кристофер Робин вдруг отпустил
верёвочку, и Винни-Пух плавно взлетел в небо и
остановился там — как раз напротив верхушки
пчелиного дерева, только немного в стороне.
— Ураааа! — закричал Кристофер Робин.
— Что, здорово? — крикнул ему из поднебесья
Винни-Пух.— Ну, на кого я похож?
— На медведя, который летит на воздушном шаре!
— А на маленькую чёрную тучку разве не похож? —
тревожно спросил Пух.
— Не очень.
— Ну ладно, может быть, отсюда больше похоже. А
потом, разве знаешь, что придёт пчёлам в голову!
К сожалению, ветра не было, и Пух повис в воздухе
совершенно неподвижно. Он мог чуять мёд, он мог
видеть мёд, но достать мёд он, увы, никак не мог.
Спустя некоторое время он снова заговорил.
— Кристофер Робин! — крикнул он шёпотом.
— Чего?
— По-моему, пчёлы что-то подозревают!
— Что именно?
— Не знаю я. Но только, по-моему, они ведут себя
подозрительно!
— Может, они думают, что ты хочешь утащить у них
мёд?
— Может, и так. Разве знаешь, что пчёлам в голову
придёт!
Вновь наступило недолгое молчание. И опять
послышался голос Пуха:
— Кристофер Робин!
— Что?
— У тебя дома есть зонтик?
— Кажется, есть.
— Тогда я тебя прошу: принеси его сюда и ходи
тут с ним взад и вперёд, а сам поглядывай всё
время на меня и приговаривай: “Тц-тц-тц, похоже,
что дождь собирается!” Я думаю, тогда пчёлы нам
лучше поверят.
Ну, Кристофер Робин, конечно, рассмеялся, про
себя и подумал: “Ах ты, глупенький мишка!” — но
вслух он этого не сказал, потому что он очень
любил Пуха.
И он отправился домой за зонтиком.
— Наконец-то! — вскрикнул Винни-Пух, как только
Кристофер Робин вернулся.— А я уже начал
беспокоиться. Я заметил, что пчёлы ведут себя
совсем подозрительно!
— Открыть зонтик или не надо?
— Открыть, но только погоди минутку. Надо
действовать наверняка. Самое главное — это
обмануть пчелиную царицу. Тебе её оттуда видно?
— Нет.
— Жаль, жаль. Ну, тогда ты ходи с зонтиком и
говори: “Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается”,
а я буду петь специальную Тучкину Песню — такую,
какую, наверно, поют все тучки в небесах... Давай!
Кристофер Робин принялся расхаживать взад и
вперёд под деревом и говорить, что, кажется, дождь
собирается, а Винни-Пух запел такую песню:
- Я Тучка, Тучка, Тучка,
- А вовсе не медведь,
- Ах, как приятно Тучке
- По небу лететь!
- Ах, в синем-синем небе
- Порядок и уют —
- Поэтому все Тучки
- Так весело поют!
Но пчёлы, как ни странно, жужжали всё
подозрительнее и подозрительнее. Многие из них
даже вылетели из гнезда и стали летать вокруг
Тучки, когда она запела второй куплет песни. А
одна пчела вдруг на минутку присела на нос Тучки
и сразу же снова взлетела.
— Кристофер — ай! — Робин! — закричала Тучка.
— Что?
— Я думал, думал и наконец всё понял. Это
неправильные пчёлы!
— Да ну?
— Совершенно неправильные! И они, наверно,
делают неправильный мёд, правда?
— Ну да?
— Да. Так что мне, скорей всего, лучше
спуститься вниз.
— А как? — спросил Кристофер Робин.
Об этом Винни-Пух как раз ещё и не подумал. Если
он выпустит из лап верёвочку, он упадёт и опять
бумкнет. Эта мысль ему не понравилась. Тогда он
ещё как следует подумал и потом сказал:
— Кристофер Робин, ты должен сбить шар из ружья.
Ружьё у тебя с собой?
— Понятно, с собой,— сказал Кристофер Робин. —
Но если я выстрелю в шарик, он же испортится!
— А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я,—
сказал Пух.
Конечно, тут Кристофер Робин сразу понял, как
надо поступить. Он очень тщательно прицелился в
шарик и выстрелил.
— Ой-ой-ой! — вскрикнул Пух.
— Разве я не попал? — спросил Кристофер Робин.
— Не то чтобы совсем не попал,— сказал Пух,— но
только не попал в шарик!
— Прости, пожалуйста,— сказал Кристофер Робин
и выстрелил снова.
На этот раз он не промахнулся. Воздух начал
медленно выходить из шарика, и Винни-Пух плавно
опустился на землю.
Правда, лапки у него совсем одеревенели, оттого
что ему пришлось столько времени висеть, держась
за верёвочку. Целую неделю после этого
происшествия он не мог ими пошевелить, и они так и
торчали кверху. Если ему на нос садилась муха, ему
приходилось сдувать её: “Пухх! Пуххх!”
И, может быть — хотя я в этом не уверен,— может
быть, именно тогда-то его и назвали Пухом.
— Сказке конец? — спросил Кристофер Робин.
— Конец этой сказке. А есть и другие.
— Про Пуха и про меня?
— И про Кролика, про Пятачка, и про всех
остальных. Ты сам разве не помнишь?
— Помнить-то я помню, но когда хочу вспомнить,
то забываю...
— Ну, например, однажды Пух и Пятачок решили
поймать Слонопотама...
— А поймали они его?
— Нет.
— Где им! Ведь Пух совсем глупенький. А я его
поймал?
— Ну, услышишь — узнаешь.
Кристофер Робин кивнул.
— Понимаешь, папа, я-то всё помню, а вот Пух
забыл, и ему очень-очень интересно послушать
опять. Ведь это будет настоящая сказка, а не
просто так... вспоминание.
— Вот и я так думаю.
Кристофер Робин глубоко вздохнул, взял
медвежонка за заднюю лапу и поплёлся к двери,
волоча его за собой. У порога он обернулся и
сказал:
— Ты придёшь посмотреть, как я купаюсь?
— Наверно,— сказал папа.
— А ему не очень было больно, когда я попал в
него из ружья?
— Ни капельки,— сказал папа.
Мальчик кивнул и вышел, и через минуту папа
услышал, как Винни-Пух поднимается по лесенке:
бум-бум-бум.
|