Внимание! Перед вами устаревшая версия сайта!
Чтобы перейти на новую версию - щелкните по любой ссылке слева.
Иван - крестьянский сын и чудо-юдо
В некотором царстве, в некотором государстве
жили-были старик и старуха, и было у них три сына.
Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились,
целый день трудились, пашню пахали да хлеб
засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве-государстве
весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю
напасть, всех людей истребить, города-села огнем
спалить. Затужили старик со старухой, загоревали.
А сыновья утешают их:
- Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на
чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам
одним не тосковать, пусть с вами Иванушка
остается: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
- Нет, - говорит Иван, - не к лицу мне дома
оставаться да вас дожидаться, пойду и я с
чудом-юдом биться!
Не стали старик со старухой Иванушку
удерживать да отговаривать, и снарядили они всех
троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи
булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на
добрых коней и поехали.
Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню.
Смотрят - кругом ни одной живой души нет, все
повыжжено, поломано, стоит одна маленькая
избушка, еле держится. Вошли братья в избушку.
Лежит на печке старуха да охает.
- Здравствуй, бабушка, - говорят братья.
- Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь
держите?
- Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов
мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю
не допустить.
- Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей,
всех разорил, разграбил, лютой смерти предал.
Ближние царства - хоть шаром покати. И сюда
заезжать стал. В этой стороне только я одна и
осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.
Переночевали братья у старухи, поутру рано
встали и отправились снова в путь-дорогу.
Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову
мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.
Нашли братья пустую избушку и решили
остановиться в ней.
- Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в
чужедальнюю сторону, надо нам ко всему
прислушиваться да приглядываться. Давайте по
очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через
калинов мост не пропустить.
В первую ночь отправился на дозор старший брат.
Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину -
все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он
лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел
громко.
А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может.
Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за
полночь, взял он свой меч булатный и отправился к
реке Смородине. Смотрит - под кустом старший брат
спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить,
спрятался под калинов мост, стоит, переезд
сторожит.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы
закричали - выезжает чудо-юдо о шести головах.
Выехал он на середину калинова моста - конь под
ним споткнулся, черный ворон на плече
встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
Говорит чудо-юдо шестиголовое:
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный
ворон, встрепенулся? Почему, черный пес,
ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын
здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так
на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу,
другой прихлопну - только мокренько будет!
Вышел тут Иван - крестьянский сын, из-под моста и
говорит:
- Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив
ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав
доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка
лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и
похвалится.
Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко
ударились, что кругом земля простонала.
Чуду-юду не посчастливилось: Иван -
крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три
головы.
- Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудо-юдо.
- Дай мне роздыху!
- Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у
меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда
и отдыхать станем.
Снова они сошлись, снова ударились.
Иван - крестьянский сын отрубил чуду-юду и
последние три головы. После того рассек туловище
на мелкие части и побросал в реку Смородину, а
шесть голов под калинов мост сложил. Сам в
избушку вернулся.
Поутру приходит старший брат. Спрашивает его
Иван:
- Ну, что, не видел ли чего?
- Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.
Иван ему ни словечка на это не сказал.
На другую ночь отправился в дозор средний брат.
Походил он, походил, посмотрел по сторонам и
успокоился. Забрался в кусты и заснул.
Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за
полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый
меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под
калинов мост и стал караулить.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы
раскричались - выезжает чудо-юдо девятиголовое.
Только на калинов мост въехал - конь под ним
споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся,
позади черный пес ощетинился... Чудо-юдо коня - по
бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный
ворон, встрепенулся? Почему, черный пес,
ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын
здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так
на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
Выскочил Иван - крестьянский сын из-под
калинова моста:
- Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело
примись! Еще неведомо, чья возьмет.
Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два,
так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо
ударил-по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван -
крестьянский сын захватил горсть земли и бросил
своему супротивнику прямо в глазищи. Пока
чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван
срубил ему и остальные головы. Потом взял
туловище, рассек на мелкие части и побросал в
реку Смородину, а девять голов под калинов мост
сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.
Утром приходит средний брат.
- Ну, что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за
ночь чего?
- Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни
один комар рядом не пищал.
- Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие,
я вам и комара и муху покажу!
Привел Иван братьев под калинов мост, показал
им чудо-юдовы головы.
- Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да
комары летают! Вам не воевать, а дома на печке
лежать.
Застыдились братья.
- Сон, - говорят, - повалил...
На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
- Я, - говорит, - на страшный бой иду, а вы, братцы,
всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите
мой посвист - выпустите моего коня и сами ко мне
на помощь спешите.
Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине,
стоит под калиновым мостом, дожидается.
Только пошло время за полночь, сыра земля
закачалась, воды в реке взволновались, буйные
ветры завыли, на дубах орлы закричали... Выезжает
чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов
свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут.
Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня
медная, хвост и грива железные. Только въехал
чудо-юдо на калинов мост - конь под ним
споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся,
черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня
плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный
ворон, встрепенулся? Почему, черный пес,
ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын
здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так
на бой не сгодился: я только дуну - его и праху не
останется!
Вышел тут из-под калинова моста Иван -
крестьянский сын:
- Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!
- Это ты, Иван - крестьянский сын! Зачем пришел?
- На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей
крепости испробовать.
- Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха
передо мной.
Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:
- Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои
слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя,
проклятого, добрых людей избавить!
Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил
чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти
головы, черкнул по ним своим огненным пальцем - и
тотчас все головы приросли, будто и с плеч не
падали.
Плохо пришлось Ивану - крестьянскому сыну:
чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит,
искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А
сам посмеивается:
- Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван -
крестьянский сын?
- Что за отдых! По-нашему - бей, руби, себя не
береги! - говорит Иван.
Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую
рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица
все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего
не слышат.
Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз,
сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.
Чудо-юдо подхватил свои головы, черкнул
огненным пальцем - и опять все головы на местах.
Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сыру
землю.
Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу,
запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а
братья все спят, ничего не слышат.
В третий раз размахнулся Иван - крестьянский
сын еще сильнее и срубил чуду-юду девять голов.
Чудо-юдо подхватил их, черкнул огненным пальцем -
головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и
вогнал его в землю по самые плечи.
Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того
удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не
раскатилась.
Тут только братья проснулись, слышат - Иванов
конь громко ржет да с цепей рвется.
Бросились они на конюшню, спустили коня, а
следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.
Иванов конь прибежал, начал бить чудо-юдо
копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, стал
искрами коня осыпать... А Иван - крестьянский сын
тем временем вылез из земли, приловчился и отсек
чуду-юду огненный палец. После того давай рубить
ему головы, сшиб все до единой, туловище на мелкие
части рассек и побросал все в реку Смородину.
Прибегают тут братья.
- Эх вы, сони! - говорит Иван. - Из-за вашего сна я
чуть-чуть головой не поплатился.
Привели его братья к избушке, умыли,
накормили, напоили и спать уложили.
Поутру ранёшенько Иван встал, начал
одеваться-обуваться.
- Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят
братья. - Отдохнул бы после такого побоища.
- Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к
реке Смородине свой платок искать - обронил таки.
- Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город -
новый купишь.
- Нет, мне тот нужен!
Отправился Иван к реке Смородине, перешел на
тот берег через калинов мост и прокрался к
чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к
открытому окошку и стал слушать, не замышляют ли
здесь еще чего. Смотрит - сидят в палатах три
чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они
да сами сговариваются.
Старшая говорит:
- Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего
мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой
возвращаться будет, напущу жары, а сама оборочусь
колодцем. Захотят они воды испить и с первого же
глотка лопнут!
- Это ты хорошо придумала! - говорит старая
змеиха.
Вторая сказала:
- А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят
они по яблочку съесть - тут их и разорвет на
мелкие частички!
- И ты хорошо вздумала! - говорит старая змеиха.
- А я, - говорит третья, - напущу на них сон да
дрему, а сама забегу вперед и оборочусь мягким
ковром с шелковыми подушками. Захотят братья
полежать, отдохнуть - тут-то их и спалит огнем!
Отвечает ей змеиха:
- И ты хорошо придумала! Ну, невестки мои
любезные, если вы их не сгубите, то завтра я сама
догоню их и всех троих проглочу.
Выслушал Иван - крестьянский сын все это и
вернулся к братьям.
- Ну что, нашел ты свой платочек? - спрашивают
братья.
- Нашел.
- И стоило время на это тратить!
- Стоило, братцы!
После того собрались братья и поехали домой.
Едут они степями, едут лугами. А день такой
жаркий, что терпенья нет, жажда измучила. Смотрят
братья - стоит колодец, в колодце серебряный
ковшик плавает. Говорят они Ивану:
- Давай, братец, остановимся, холодной водицы
попьем и коней напоим.
- Неизвестно, какая в том колодце вода, -
отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.
Соскочил он со своего коня доброго, начал этот
колодец мечом сечь да рубить. Завыл колодец,
заревел дурным голосом. Вдруг спустился туман,
жара спала, и пить не хочется.
- Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! -
говорит Иван.
Поехали они дальше.
Долго ли, коротко ли - увидели яблоньку. Висят на
ней яблоки спелые да румяные.
Соскочили братья с коней, хотели было яблочки
рвать, а Иван - крестьянский сын забежал вперед и
давай яблоню мечом сечь да рубить. Завыла яблоня,
закричала...
- Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на
ней яблоки!
Сели братья на коней и поехали дальше.
Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят -
лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки
пуховые.
- Полежим на этом ковре, отдохнем немного! -
говорят братья.
- Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре
лежать! - отвечает Иван.
Рассердились на него братья:
- Что ты за указчик нам: того нельзя, другого
нельзя!
Иван в ответ ни словечка не сказал, снял свой
кушак и на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем -
ничего не осталось на месте.
- Вот и с вами то же было бы! - говорит Иван
братьям.
Подошел он к ковру и давай мечом ковер да
подушки на мелкие лоскутки рубить. Изрубил,
разбросал в стороны и говорит:
- Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и
колодец, и яблонька, и ковер этот - все чудо-юдовы
жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось
им это: сами все погибли!
Поехали братья дальше.
Много ли, мало ли проехали - вдруг небо
потемнело, ветер завыл, загудел: летит за ними
сама старая змеиха. Разинула пасть от неба до
земли - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут
молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок
дорожных по пуду соли и бросили змеихе в пасть.
Обрадовалась змеиха - думала, что Ивана -
крестьянского сына с братьями захватила.
Остановилась и стала жевать соль. А как
распробовала да поняла, что это не добрые
молодцы, снова помчалась в погоню.
Видит Иван, что беда неминучая, - припустил коня
во всю прыть, а братья за ним. Скакали-скакали,
скакали-скакали...
Смотрят - стоит кузница, а в той кузнице
двенадцать кузнецов работают.
- Кузнецы, кузнецы, - говорит Иван, - пустите нас в
свою кузницу!
Пустили кузнецы братьев, сами за ними кузницу
на двенадцать железных дверей закрыли, на
двенадцать кованых замков.
Подлетела змеиха к кузнице и кричит:
-- Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана -
крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в
ответ:
- Пролижи языком двенадцать железных дверей,
тогда и возьмешь!
Принялась змеиха лизать железные двери.
Лизала-лизала, лизала-лизала - одиннадцать дверей
пролизала. Осталась всего одна дверь...
Устала змеиха, села отдохнуть.
Тут Иван - крестьянский сын выскочил из кузницы,
поднял змеиху да со всего размаху ударил ее о
сыру землю. Рассыпалась она мелким прахом, а
ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор
все чуда-юда да змеи в том краю повывелись, без
страха люди жить стали.
А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся
домой, к отцу, к матери, и стали они жить да
поживать, поле пахать да хлеб собирать.
И сейчас живут.
|